Воспоминания Марины Дмитриевской.
|
Идёт загрузка карты… | |
| Название объекта |
Общежитие педагогического института |
"Если бы я была миллионером, я снова построила бы на берегу реки Вологды трехэтажный деревянный дом с огромными балконами. В этом доме не было, как говорила моя мама, ни одного прямого угла, но было точно восемьдесят комнат и квартир, где вперемешку жили студенты и преподаватели Вологодского пединститута.
Я отстроила бы дом очень точно не только потому, что помню на ощупь каждую ступеньку, изгиб деревянных перил, балки чердака и обшарпанную дверь на задний двор (из-под дырявого дерматина обязательно должна торчать вата). Когда однажды, в день моего рождения, случился пожар и надо было срочно эвакуироваться из квартиры, я, в валенках и ночной рубашке, закрыв глаза, в считаные секунды на ощупь преодолела в дыму длинный коридор и четыре лестничных пролета. Я отстроила бы наше общежитие с точностью и потому, что оно запечатлено в черной «сталинской» Большой советской энциклопедии, том 9 («Вологда»), что являлось в детстве предметом особой гордости.
Я покрасила бы дом коричневой краской. И чтобы она облупилась на солнце. Огородила бы «садики» с кустами смородины и круглыми клумбами деревянным зеленым заборчиком, концептуально противостоящим народному песенному бреду о каких-то вологодских «резных палисадах», вырастила вековые тополя и посадила те самые березы, которые посадили мои родители, приехав в 1949 году работать в Вологду после ленинградской аспирантуры.
У входа в дом я положила бы огромный валун. Почему он лежал там? Откуда взялся? Может быть, такими была вымощена в ХVI веке Соборная площадь, которую даже я помню еще булыжной?
На балконе у Мартемьяновых я снова посадила бы оранжевые настурции, у Вавиловых — астры, весь балкон Бобровских завила бы плющом, а половину нашего — вьюном, как это делала мама... Посадила бы львиный зев и, выйдя на балкон, закричала: «Домой!»
Только кому бы закричала? Нет почти никого. Много лет нет и самого дома. Его постепенно готовили к сносу, выселяя и закрывая коридор за коридором. Кажется, мы с мамой были последние, у кого оставалась там комната, хотя мы давно уже жили в Ленинграде. Приехав перед третьим курсом и поняв, что дом — место, дороже которого для меня не было и нет на земле, — вот-вот снесут, я забралась в аварийную развалюху на третий этаж, в квартиру своего детства и, рискуя провалиться сквозь гнилые доски, выломала из перил балкона плоскую балясину. Мне помогал выламывать ее мой любимый учитель физики Борис Павлович Запорожский. Думаю, июньским вечером он полез со мной по разрушенным лестницам не потому, что заразился ностальгическим вирусом, а потому что просто боялся — девочка покалечится.
Та доска всю жизнь висит у меня на стенке. Я могу сейчас потрогать ее рукой, как трогала в детстве. Это все, что осталось от вологодского дома."
Общежитие педагогического института
Общежитие педагогического института. Вид с реки
